Дуглас, пошатываясь от пережитых кошмаров качки, сошел с судна в порту Гринвича, лондонского пригорода. Он сел на свой чемодан и по привычке заговорил сам с собой.
- Ну вот, практически Лондон. Это если тот…- тут ирландец вставил в свою речь сочное ирландское словечко, - sossenach с судна не соврал. Пригород.
Он начал оглядываться по сторонам. Погода не очень-то радовала - с реки дул пронизывающий ветер, а небо было затянуто тучами. Кругом спешили по своим делам люди - все они были одеты кое-как и выглядели весьма бедно, так что Дуглас не выделялся на их фоне.
Его внимание привлек весьма потрепанного вида старик в дырявой шляпе и старом плаще, скорее напоминавшем пожилую простыню. Старче сидел прямо на земле, прислонившись спиной к каменной стене старого здания. Ирландец поднялся, закинул чемодан на плечо и приблизился к старику.
- Эй, отец, помоги бродяге, а? Где тут можно глотку промочить? А то на этом трижды клятом корыте, - тут он крайне некультурно указал пальцем на судно, только что доставившее его на сию благословенную землю. Судно грустно покачивалось на волнах и являло собой воплощение мировой скорби. - А то на этом грешном судне сухой закон, Céilí Mór! Думал, помру по дороге.
Старик поднял голову и ухмыльнулся.
- Дааа, парень, шустр ты, а глаза протереть не мешало бы. Ты головушку-то свою подыми да на вывеску глянь прямо перед собой, и поймешь, что мы тут, в Анлии, тоже не дураки и знаем, чего путешественнику с устатку надо.
Ирландец добродушно оскалился в ответ. Он словно не заметил ноток сарказма в тоне старика.
- Спасибо, старик, выручил.
Он поднял глаза и присвистнул.
- И это пааааб? Ну кто бы мог подумать…
Здание явно тяжко страдало - окна местами были выбиты, дверь шаталась и скрипела, но сомнений в том, что это именно паб, не было - над входом на цепочке висела деревянная дощечка с изображенной на ней кружкой, над которой возвышалась густая пена. Надпись внизу прочесть было уже нельзя, да Дуглас и не стремился. Он взял свои пожитки и толкнул дверь.
Паб встретил ирландца обычным для таких заведением шумом, запахом кислятины, рыбы и дешевого табака, в полумраке за столами сидели хмурого вида люди. Люди квасили, по-другому не скажешь. Атмосфера всеобщего хмурого пьянства не придавала Дугласу оптимизма, и он пошел на поиски стола.
Вероятно, в представлении хозяина заведения стол должен представлять собой нечто вечное, нерушимое и солидное. Стол, выбранный Дугласом, полностью отвечал этим требованиям - здоровенная столешница из неструганного дерева неизвестной породы излучала уверенность и спокойствие, а толстенные деревянные ножищи вселили в Дугласа мысль, что все будет хорошо. Стол внушал уважение, и ирландец, естественно, проникся.
Он вытащил из чемодана кусок ткани с завернутым в него ломтем хлеба. Хлеб тут же перекочевал на стол, тоже причастившись к этому спокойствию. Перед Дугласом возникла женщина преклонных лет с абсолютно безразличным выражением лица. Она печально известила Дугласа, что сегодня наливают только Портер. Ирландец с видом знатока кивнул головой и попросил принести кружку сего напитка. Несчастный, он едва ли знал, что ждет его впереди…
В ожидании заказа он начал оглядываться по сторонам. За соседним столом, столь же вечным и уверенным в себе, сидела хмурая компания дюжих молодцов, которые тут определенно надирались - молча, лишь изредка переглядываясь. Вероятно, они понимали друг друга без слов, хотя им, скорее, просто не было нужды разговаривать - все были уже в дугу пьяны, но продолжали вливать в себя пиво. Дуглас поежился и подумал, что не хотел бы вступить с ними в беседу.
В этот момент явился его заказ. Женщина поставила на стол кружку и быстро исчезла. Дуглас с некоторым подозрением уставился на кружку с отколотым краем, над которой нависала пена угрожающего цвета. От напитка несло чем-то непонятным, но едва ли приятным. Напиток не внушал доверия.
Ирландец огляделся и, с тоской вспомнив пиво из родной деревни, перекрестился, убедившись, что на него никто не смотрит. Совершив эти действия, он смело ухватил кружку и отведал зелья.
Боже, ну и пойло же это было! Оно страшно горчило, но при этом умудрялось еще и быть кислятиной, нести рыбой и оставлять приторно-сладкое послевкусие. Дуглас подавился, и угрожающего цвета пена хлопьями полетела на стол, где страшно зашевелилась. В глубине души ирландец пожалел стол, ибо сомневался, что этот трудяга и вечный предмет интерьера выдержит атаку такого зелья. Но со столом ничего, по счастью, не произошло. Зато ирландец пришел в бешенство. Он сам не знал, почему это случилось.
Он громко застучал кружкой об стол. Компания за столом рядом обернулась, но Дуглас не обратил на это внимания. Как только та же грустная женщина объявилась перед его столом, Дуглас в расстроеных чуйствах начал вываливать ей все свои претензии, то и дело сбиваясь на ирландский язык, отчего речь его становилась не слишком понятной.
- Céilí Mór, что это за fhuíoll?! Bruscar, filth, мерзость, просто мерзость! У нас на родине таким постеснялись бы и полы мыть! Неужели у вас нет чего-нибудь поприличней? Не хочу травиться, к дьяволу это пиво!
Женщина выслушала его тираду с абсолютно безразличным лицом и грустно сказала, что только такое тут и подают. Ирландец с видом оскорбленного достоинства попросил воды. Женщина исчезла в направлении стойки.
Из-за соседнего стола показалась могучая фигура одного из замеченных Дугласом дюжих ребят. Могучая фигура напоминала если не шкаф, то тумбочку точно, причем весьма нетрезвую тумбочку, ибо говорила через пень-колоду. Впрочем, Дуглас в глубине души согласился с тем, что если тумбочке и суждено однажды заговорить, то только через пень-колоду…
Тумбочка весьма громко заорал нечто немузыкальное, приблизился к ирландцу и рывком поднял его за грудки.
- Чего ты тут разорался, Падди чертов? Шел бы себе овец пасти да квасить свою бодягу, коли уж не понимаешь настоящего пива!
Дуглас вытаращил глаза.
- И это вы называете пивом? Оно прокисло сто лет назад!
Тумбочка начал задыхаться от ярости. Все, что он сумел из себя выдавить помимо проклятий, весьма оскорбило Дугласа:
- Вали домой, тебя никто не звал!
Ирландец обиженно отвернулся и протянул:
- Нуу, дружище, приехал бы ты ко мне - я бы тебя по-свойски принял, и дал бы настоящего пива попробовать, а не этих помоев! Бедные вы тут, в Лондоне, жизни не знаете…
Тумбочка ошалел от поведения гостя столицы. Он взял ирландца за нос и начал выкручивать, определенно вознамерившись сделать что-то нехорошее. Дуглас отреагировал мгновенно. Он дотянулся до кружки с пивом, которая буквально минуту назад служила ему отравой, и разбил ее об голову тумбочки. Тот хрюкнул, на его рыжих усах хлопьями висела пена. Взгляд расфокусировался, пальцы разжались, и он упал. Дуглас подивился характеру хозяина заведения - не только столы тут были тяжелыми и вечными, но и кружки - в только что разбитой весу было фунта два…
Не успел Дуглас похвалить себя за победу, как увидел, что из-за столов начал подниматься народ. В толпе в принципе отсутствовали трезвые, все были в разной степени пьяны. Картина была весьма угрожающей, и в бедовую голову Дугалса потихоньку проникла мысль, что зря он так взбесился из-за пива… Додумать он не успел, потому что на него ринулись трое собутыльников пострадавшего англичанина. Они тоже были весьма внушительных габаритов, и тоже все были пьяны в дугу.
Ирландец поежился. Все трое надвигались на него с неумолимостью поездов, их разделял лишь стол.
Один из тройки, бородатый старик, прыгнул на стол и, пошатываясь, бросился на несчастную жертву пивовара-отравителя сверху, рассчитывая долететь и уронить. Дуглас просто опрыгнул в сторону - и ему оставалось лишь любоваться красивым падением бородача, который приземлился на землю с глухим стуком, брякнув всеми костями одновременно.
Оставшиеся двое просто бросились на ирландца с разных сторон, рассчитывая взять массой. И не прогадали - Дуглас просто растерялся и в момент оказался между мощными туловами обоих, которые явно пытались расплющить беднягу.
В глазах Дугласа поплыло, он медленно осел на пол. Обоих агрессоров растащили по углам паба и насильно усадили за столы, вручив еще по кружке пива. Народ разошелся по своим местам, потеряв интерес к случившемуся.
Буквально через несколько минут ирландец слабо зашевелился, застонал и забрался на лавочку за столом. Он навалился на вечный стол, подпер голову руками.
И где, собственно, заказанная вода? - пронеслась в голове мысль, но там тут же воцарился естественный для Дугласа вакуум. Печально уставившись на залитый пивом стол, ирландец вздохнул, взял чемодан и грустно поплелся к выходу. Вслед ему засвистели и затопали ногами посетители.